Много лет подряд политики убеждали нас, что с госфинансами в Эстонии все в порядке. Однако теперь правительство обещает сократить расходы и повысить налоги. Что же случилось?

“Даже мои дети давно говорили, что в следующем .правительстве министр финансов станет Танелем Кийком. Что у него не будет ни одной хорошей новости», — усмехается Аннели Аккерманн, которая занимала пост министра финансов в предыдущем кабинете.

Танель Кийк, которому довелось быть министром социальных дел во время пандемии коронавируса, постоянно извещал людей о вспышках заболевания, ношении масок и многих других тревожных вещах.

Аккерманн в свою очередь сообщает о мрачном будущем государственных финансов. «Об этом всегда говорили в правительстве. Все это знали. Это не было секретом, — признается она. — Я сказала Кае Каллас перед выборами, что люди ждут, когда будет сбалансирован государственный бюджет. Кая сказала, что если мы это сделаем, то все будут против. И она оказалась права».

Рейтинг Партии реформ, набравшей на выборах 31 процент голосов, за полтора месяца после них упал до 24 процентов.

Людям не нравятся разговоры о повышении налога с оборота, подоходного налога, земельного налога и введении налога на автомобили. Новый министр финансов Март Вырклаев стал «Танелем Кийком нынешнего правительства».

Сумасшедший дом

В течение многих лет нам вдалбливали в голову, что у Эстонии почти нет долгов и что финансы страны в полном порядке. Эта мысль укоренилась подобно знанию о том, что благодаря сланцу у нас исключительно дешевая электроэнергия.

И так же, как прошлым летом общество шокировали цены на электричество, поднявшиеся на бирже до четырех евро за киловатт-час (к чему добавлялся НСО и плата за сеть), этой весной мы остолбенели, узнав, что государство может рухнуть в долговую яму.

Ситуация напоминает то самое замешательство, в которое пришел Обжора из «Мальчика с рожками» у котла с монетами: «Если раньше ничего не было, а теперь все здесь, то значит, все закончилось».

Когда в январе 2021 года к власти пришла Партия реформ, опытный политик и министр финансов Кейт Пентус-Розиманнус обнаружила, что ситуация «короче говоря, безумная».

Бюджет был принят всего за месяц до этого, при Юри Ратасе, а в планах государства на будущее миллиард евро словно повис в воздухе.

Хельме: полная чушь!

Мало кто помнит, что Пентус-Розиманнус сразу же призвала к пересмотру расходов. Разумеется, ее за это высмеяли. Символом идеи сокращения расходов в то время стало расформирование оркестра Сил обороны.

Министры от Центристской партии пытались упорствовать, потому что при Ратасе «деньги были всегда». Мартин Хельме, тогдашний министр финансов и один из лидеров EKRE, придя к власти, кричал: «Мы должны заставить экономику расти ускоренными темпами, увеличить добавленную стоимость. И, вообще, с бюджетом у нас все в порядке».

Он не видел смысла в наращивании резервов. «На мой взгляд, это полная чушь, — сказал Хельме в интервью Delfi. — Положить деньги на счет с отрицательной процентной ставкой, чтобы они сгорели?! Конечно, у нас должен быть минимальный буфер — то есть резерв, как того требует закон. Но заполнять его до краев — вредительство!»

При Хельме эстонское государство начало брать краткосрочные кредиты «для обеспечения ликвидности». Условия того времени сегодня кажутся просто чудесными: процентная ставка по первому траншу облигаций составляла 0,015 % годовых, по второму — минус 0,063 процента, по третьему — минус 0,19 процента. Инвесторы сами платили эстонскому правительству за взятые им займы. Работали, как печатная машинка.

А потом разразилась пандемия.

В первый год коронавируса государству пришлось выплачивать огромные субсидии. Журналисты «Экспресса» тоже получали от государства дотации на зарплату.

Когда застыла экономическая жизнь и налоги перестали поступать в ожидаемых темпах, государству пришлось брать кредиты, чтобы покрыть как связанные с эпидемией чрезвычайные расходы, так и обеспечить ликвидность.

Сначала 200 миллионов евро, потом 750 миллионов евро, потом 150 миллионов евро, потом 225 миллионов евро, потом 200 миллионов евро, потом 1,5 миллиарда евро… Долговая нагрузка росла как снежный ком.

Правительство также решило приостановить взносы государства во вторую пенсионную ступень с обещанием возместить их позже. Это решение обернулось крайне дорогим кредитом (по сути, под 8,9 %!), но это уже не волновало ни Ратаса, ни Хельме, ни архитектора пенсионной реформы Хелира-Вальдора Сеэдера.

И что в итоге?

Если в 2019 году бюджет был профицитным (ОД % ВВП), то в 2020-м дефицит достиг 5,5% ВВП.

Беда не приходит одна

При Кейт Пентус-Розиманнус ситуация улучшилась. Процент задолженности из 2,4 % ВВП превратился в 1 %.

Это было непростой задачей, поскольку экономика росла высокими темпами, налоги поступали исправно, а другие министры не понимали, зачем вообще вести речь о сокращении расходов.

Но правительство по-прежнему тратило больше, чем получало, пандемия продолжалась. Ко всему добавился рост цен.

Потом Россия начала войну в Украине.

Внезапно страны начали компенсировать цены на энергоносители. Новый министр финансов Аннели Аккерманн отправилась на встречу министров экономики и финансов стран Европейского союза и выслушала наставления президента Европейского центрального банка Кристин Лагард о том, что нельзя усиливать рост цен, беря кредиты. Лагард настаивала, что страны должны целенаправленно поддерживать население, иначе инфляция будет не снижаться, а закручиваться по спирали вверх.

Фокус с деньгами закончился. В итоге у Центрального банка не осталось другого выбора, кроме как начать повышать процентные ставки.

Аккерманн признает, что повышение стоимости кредитов стало неприятным сюрпризом. Если в марте прошлого года эстонское правительство должно было выплачивать годовой процент по однолетним облигациям в размере 0,23 процента, то в июне ставка по тем же облигациям составляла уже 0,9 процента, а в марте этого года — 3,324 процента.

Эстония попала в зависимость от кредитов

Во время пандемии коронавируса появился подход, который с точки зрения денежной политики является таким же заманчивым и вызывающим привыкание, как кокаин, — это финансирование постоянных расходов за счет взятых в долг средств.

Эта тенденция продолжилась, когда в прошлом году Партия реформ сформировала союз с Isamaa и социал-демократами и увеличила семейные пособия, зарплаты учителей и медицинских работников и другие расходы. Все это хорошие решения, но принятые в ситуации, когда бюджет был в дефиците.

В преддверии выборов политики не хотели пугать людей повышением налогов.

Партия реформ говорила о сбалансировании бюджета, но на это не обращали внимания. Как не обратили внимания и на речь Каи Каллас накануне годовщины республики в Тарту, где она сказала, что «нашей целью должно быть возвращение к политике сбалансированного бюджета». Она даже процитировала старую эстонскую народную мудрость, изложенную Хандо Руннелем: «Каннель одолжив, не наиграешься, хлеба одолжив, не будешь сыт…»

КРЕДИТЫ, КОТОРЫЕ ЭСТОНИЯ ВЗЯЛА В ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ

TERA – чрезвычайное финансирование поддержки занятости ЕС

КТО ВЗЯЛ БОЛЬШЕ ВСЕХ? При Мартине Хельме государство заняло 3,229 млрд евро, при Кейт Пентус-Розиманнус -2,25 млрд евро, а при Аннели Аккерманн – всего 250 млн евро.

Перевела
Юлия Сандул